Создается впечатление, что власти готовят нашу страну к самой масштабной изоляции со времен крушения Советского Союза.
В начале недели прогремел сразу целый залп изоляционистских заявлений российских официальных лиц. Так, министр иностранных дел РФ Сергей Лавров в интервью китайским СМИ вновь поднял тему снижения санкционных рисков «путем укрепления своей технологической самостоятельности, перехода к расчетам в национальных валютах и в мировых валютах, альтернативных доллару», а также упомянул про уход от «контролируемых Западом международных платежных систем».
В тот же день пресс-секретарь президента РФ Дмитрий Песков, отвечая на вопрос, как в Кремле оценивают угрозу отключения России от системы международных платежей SWIFT, заявил, что «ситуация обязывает нас быть начеку».
Явно готовится к противостоянию с Западом и российский Минфин. По данным «Известий», в пояснительной записке к поправкам в Бюджетный кодекс ведомство предупреждает «о резко возросших рисках ареста и блокировки российских активов в США и Западной Европе».
Наконец, Минпромторг РФ выпустил заявление с пропагандой политики импортозамещения. «Деньги, которыми оплачивали импорт, будут оставаться внутри страны и пойдут на зарплаты сотрудников и развитие новых технологий и производств», — говорится в его документе.
Все это многих уже наводит на мысль, что власти России готовят ее экономику к возможно самой масштабной изоляции со времен крушения Советского Союза. О том, к чему могут привести подобные меры, обозреватель «Росбалта» говорил с главой Института стратегического анализа Игорем Николаевым.
— Возможно ли вообще такое, что Россия, существующая в нынешней рыночной экономике, действительно прекратит использовать доллары и евро и перейдет на юани, тенге и так далее?
— Ну, если мы сведем все наши экономические отношения к торговле с Китаем, то, да, можно перейти и на юани. Но есть ведь еще и другой мир, например, Европа, США. Так что юанями здесь никак не обойтись. США и много других стран — это доллар, Европа — это евро. Если мы готовы сузить наш торговый оборот раза в три-четыре, тогда это возможно. Однако практически, на мой взгляд, невероятно.
Что касается платежных инструментов, то, как известно, мы с 2015 года развиваем систему «Мир». Но, по сравнению с международными платежными системами Visa и MasterCard, она как была, так и остается очень маленькой. Внутри страны, да еще в нескольких других государствах, прежде всего на пространстве СНГ, или по некоторым операциям, скажем, в той же Турции, мы картой «Мир» обойдемся. Но ни с Visa, ни с MasterCard, которыми охвачены две сотни стран, «Мир», конечно, не сравнить.
— А Россию, что, и правда хотят отключить от Visa и MasterCard?
— Да в том-то и дело, что никто нас от них отключать не собирается. Зачем той же Visa терять доходы? Так что тут риски, по-моему, надуманные. Одно дело санкции в отношении российского госдолга — да, подобный риск действительно есть, другое — Visa и MasterCard. Никто подобных мер пока не озвучивал, нам это не грозит. Никакие международные системы нас отключать не будут, если мы только сами от них не отключимся.
— А возможно ли вообще такое? Можем ли мы окончательно превратиться в Северную Корею?
— Знаете, на сто процентов исключать уже ничего нельзя. Сейчас с уверенностью можно сказать, что мы на пути туда. Дойдем или не дойдем — пока большой вопрос. Но тенденция однозначна — мы идем в этом направлении.
— А SWIFT могут нам отключить?
— Риск есть, но я считаю такую меру маловероятной. Есть же опыт ее использования. В свое время SWIFT отключили Ирану. И что? Добились своих целей те, кто это сделал? Оказалось, что можно и без этого работать.
— И все же, если представить, что мы отказываемся от доллара и евро, переходим на рубли и юани, отказываемся от использования ставших уже привычных для россиян платежных систем Visa и MasterCard, что в этом случае произойдет?
— Ну, во-первых, даже советская экономика так не закрывалась. Во-вторых, повторю, наша внешняя торговля тогда просто рухнет. То есть, мы серьезно сами себе навредим.
— Да, трудно представить себе, что, например, европейцы вдруг начнут скупать юани и рубли, чтобы расплачиваться ими за наши нефть и газ…
— Это уж точно! (смеется).
— А как бы вы прокомментировали заявление Минпромторга о том, что сэкономленные на оплате импорта деньги пойдут на внутреннее развитие?
— Ну, это хорошо, конечно, но чем мы будем замещать высокотехнологичный импорт? В последние годы у нас была очевидна связь — если начинается экономический рост, то он, в том числе, основывается на так называемом «инвестиционном» импорте — высококлассном технологическом оборудовании, которое гораздо более производительно, чем аналогичное отечественное.
Мы ведь преимущественно экспортируем сырье, а импортируем высокотехнологичное оборудование. Надо задаться вопросом: можем ли мы заменить его такого же класса российскими товарами? Если нет, то зачем нам такое импортозамещение?
Беседовал Александр Желенин
Источник: