Писатель и литературный критик Андрей Рудалёв об очередном скандале вокруг Эдуарда Успенского
Андрей Рудалев
594
На фото: портрет писателя Эдуарда Успенского (Фото:
Сергей Фадеичев/ТАСС)
Вокруг одного из самых известных отечественных детских писателей Эдуарда Успенского разгорелся скандал в духе семейно-драматических ток-шоу. Через два года после кончины писателя все дружно ринулись обсуждать его личную и семейную жизнь, а также то, каким он парнем был, с накалом обсуждения в духе «Пусть говорят».
Сначала дочка Татьяна разразилась открытым письмом, в котором назвала отца «жестоким человеком», и что он не брезговал домашним насилием, был сектантом. Затем бывшая супруга Элеонора Филина, с которой у писателя и при жизни были серьезные конфликты с выносом этого «белья» в публичную плоскость, поведала, что Успенский был жесток к сыновьям, ругался на них матом, поднимал руку. Якобы сам так воспитывался, поэтому и соответствующие методы передавал по наследству.
Поводом для подобных семейных откровений стали планы учреждения литературной премии в честь Эдуарда Успенского, а «человек, чьим именем называют государственную премию, должен быть, прежде всего, добрым и нравственным». Так, по крайней мере, считает его дочка Татьяна. Дескать, какой пример он подаст подрастающим.
Читайте также
Удальцов подал заявку на митинг: Поругают Путина и поправки к Конституции
Запрет на проведение массовых акций касается только оппозиции
Ее устами говорит мораль, нравственность, справедливость и немного прагматической мстительности, а то и не совсем немного.
О, мягко говоря, специфических свойствах характера Эдуарда Успенского известно давно. О его раздражительности, переходящей даже в истеричность. Человеком был тяжким — отличная мишень для тех самых шоу с тщательным разбором всего семейного белья, тем более, что и сам ничего уже не сможет сказать в свое оправдание.
Поэтому и вся история дурно пахнет. Отдает той самой искусственной компанейщиной в модном духе харассментов, а также жертв домашнего насилия. Тем более, что все мы сейчас на самоизоляции, изрядно надоели друг другу и домашним, а значит, коэффициент этого насилия будет возрастать — актуальненько.
Опять же, этика, граничащая с ханжеством, вопиет и задает вопросы: могут ли какие-то те или иные грехи человека и слабости перечеркивать его наследие, ставить крест на репутации. А речь, ведь именно об этом. Дочь Татьяна, горящая праведным пафосом, требует вычеркнуть имя отца из названия премии. Отречения детей «врагов народа» напоминает, не?
Удивительно, но ранее она не возмущалась присутствию имени Эдуарда Успенского на обложках детских книг. «Жестокий» ведь человек, а вдруг ребенка чем напугает, травму нанесет. Но нет, не переживала. Ни по поводу мультфильмов, где зубастый крокодил Гена присутствует, который даже курит трубку. Ни по поводу «Простоквашино», где маленький мальчик, которого почему-то все зовут Дядя Федор, сбегает от родителей и живет в заброшенном деревенском доме с котом и собакой, родители же не очень рвутся его разыскивать, лишь подали объявление в газету для очистки совести. При желании, если хорошенько покопать, что можно не только имя из премии вычеркнуть, но и сами произведения в дальние архивы поместить. И не только у Успенского, а у каждого второго литератора.
Читайте также
Дочь писателя Эдуарда Успенского назвала отца тираном и приверженцем секты
Но, что это будет? Нравственность, переходящая в маразм? К сожалению, сейчас подобных примеров масса. Истеричность, вооруженная праведным пафосом, на марше.
Возникает и проблема наследников. Часто так бывает, что они, мягко говоря, не соответствуют масштабу своего близкого родственника. Дрязги за наследование — это одно, но возникают и вопросы распоряжения наследством, и тут могут появиться проблемы и часто произвол, лишающий общество, по сути, общенационального достояния. Отношения Татьяны с отцом — их личное дело, для общества же важны его книги и зачем все это замешивать в одну кучу, искать эталонный образец праведника?
На самом деле, скандал, если откинуть в сторону все «грязное белье», поднимает важную проблему: что может перечеркнуть репутацию творческого человека и каков предел дозволенного. Примеров подобного рода — бесконечное количество, ведь человек творит, как правило, на пределе. Вспоминается известный педофильский скандал, разразившийся после смерти Майкла Джексона. После него король поп-музыки должен быть полностью вымаран отовсюду? А, может быть Сергея Есенина следует запретить за его пьянки и дебоши?..
Или взять хотя бы политическую позицию Успенского, особенно на закате жизни. Для кого-то она покажется ничем не лучше поведения его, как семьянина.
После возвращения Крыма в 2014 году разошлось его высказывание о том, что «страна разделилась на 10% умных и 90% идиотов. Я считаю, что отношусь к тем 10% умным, потому что вся эта история с Крымом — она безобразна».
Политика и актуальные реалии стали активно наполнять его произведения, где начали появляться, например, такие персонажи с говорящим именем, как Оранжик — весь из себя протестный и «почти Навальный», по крайней мере, сам автор об этом говорил. Стал тиражировать продолжения всех своих удачных книг: и истории про Чебурашку, и Простоквашино, и «гарантийных человечков» в условиях современной России с непременным набором клише. Так в продолжении «Простоквашино» почтальона Печкина крутят сотрудники правопорядка и роняют на пол. Пресловутому духу времени он пытался соответствовать давно. Где-то еще в перестроечные годы была написана книга «Бизнес крокодила Гены»: лежал годами Гена в бассейне, ему бросали монетки, накопил и стал задумываться о размещении капитала… Но все это далеко не самые лучшие примеры его наследия.
Для кого-то, чрезмерно ретивого, несмываемую печать может поставить «взрослая» книга Успенского «Лжедмитрий Второй настоящий». Завершается она цитатой, которая приписывается Ивану Тургеневу: «Если бы Россия со всей своей прошедшей историей провалилась, цивилизация человечества от этого не пострадала». В книге описывается конфликт между прогрессивным Лжедмитрием, разбирающийся в винах и драгоценностях, хотел обустроить страну на прогрессивный лад, но реакционеры, которыми полностью заполнена страна погубили его и поставили жирный крест на любой возможности изменений. За подобное при желании и в экстремизме можно обвинить или еще в каких грехах.
Можно обвинять и «ату!» кричать, но если отрешиться от эмоций, то станет понятно, что подобное само собой отпадет и естественным образом канет в Лету, как совершенно нежизнеспособное и искусственное. Но ведь Успенский — далеко не только это. Не только высказывания о Крыме и домашние скандалы.
Все-таки, если речь о писателе — создателе ярких образов и персонажей, которые стали символом страны, то лучше говорить о творчестве, а это, к сожалению, редко получается.
Надо сказать, что в детях Успенский видел равных себе. По сути, тех же самых взрослых, поэтому и Дядя Федор у него. Он проник в их мир, понял их, разговаривал с ними на одном языке и с использованием одной образной системы. Поэтому и сам стал как они. С их капризами, скандалами и скорым переходом от бурной радости к гневу и наоборот. И что мы сейчас над ним гражданский суд устроим?.. Этакая форма самоутверждения за «погубленное» с его книгами детство? Дети не вырастают, только с годами становятся скучнее, некоторые злее, а кто-то теряет себя. В первую очередь, все огульно осуждающие.
Публикации о скандале вокруг Эдуарда Успенского:
Детский писатель Постников: Успенский действительно был сектантом и издевался над дочерью
Дочь писателя Эдуарда Успенского назвала отца тираном и приверженцем секты
Публикации Андрея Рудалёва на «Свободной Прессе»:
Приглашение на казнь
Раскоронованный мир
Источник: